- А это Макс, - сказал брат, указав на второго пацана.

Тот стоял чуть прищурившись, словно замышлял шалость, но тоже довольно улыбался. На его рубашке были застёгнуты не все пуговицы, на правой коленке и вовсе красовалась ссадина. Оба мальчика держали девушку за руки, словно показывая всем, что она принадлежит им. Что они её завоевали. И судя по внешнему виду пацанов, завоевали в бою.

- Что ещё за Макс? - спросила я.

- Мой друг, - гордо улыбаясь, бросил Эрик. - Ты не представляешь, как нам было весело вместе! Я считал его самым лучшим другом и, одновременно, злейшим врагом. Мы постоянно ругались, но почти сразу мирились. Не могли долго находиться вместе, но и порознь тоже.

От переизбытка эмоций брат даже поднялся на ноги, продолжая при этом вглядываться в фотографию.

- Сколько же лет мы не виделись? Даже не представляю. Папа, - он подошёл к отцу. - Ты же помнишь Макса и его маму? Как её зовут? Почему мы перестали к ним ездить?

Он протянул странно застывшему отцу карточку. Тот взял, опустил взгляд на изображение и... побледнел. С его лица мигом ушли все краски, вторая рука, лежащая на столе, сжалась в кулак, а в глазах появилась боль и тоска. Да такие, которых я никогда не ожидала у него увидеть.

- Па-а-п? - позвала осторожно. - Ты в порядке? Тебе плохо?

Но он не ответил. Не отрываясь смотрел на снимок и будто не слышал ничего.

- Папа? - обеспокоенно проговорил Эрик.

Несколько долгих секунд тот молчал. Потом тяжело вздохнул и опустил фото на стол.

- Её звали Элена, - сказал неживым голосом.

- Точно! Как вообще я мог забыть? - улыбнулся брат. - Она всё время просила называть её просто Эли, а я неизменно звал «леди Эли». Она кормила нас с Максом самыми вкусными в мире пирожками с яблоками. Разрешала бегать ночью по имению, даже ходила с нами в походы в ближайший лес. Всевидящий, да я обожал её! - Он рассмеялся.

- Мы с Максом даже подрались однажды из-за того, что я назвал её мамой. Макс тогда вспенился, кричал, что она только его мама и ничья больше! Мы знатно друг друга поколотили. Катались по траве, как два щенка. Ну, потом быстро помирились. Но леди Эли жутко на нас обоих обиделась. Представляешь, несколько часов вообще делала вид, что нас нет! А вечером усадила обоих у камина и попросила пообещать никогда больше из -за неё не ругаться. Сказала, что любит нас обоих. Да, Макс её родной ребёнок, но я ей тоже не чужой. Она сказала, что я для неё названный сын, и согласилась быть мне названной мамой.

- Эрик вздохнул, снова вернулся в кресло и продолжил покаянным тоном: - А я, дурак, вернувшись домой, рассказал об этом матери. Она так орала... Даже забыла, что леди не повышают голос. Ударила меня по лицу, заперла в комнате. Запретила няне вообще давать мне сладкое. - Он заметно поник и снова посмотрел на отца. - Кажется, именно после того случая мы ни разу больше не ездили в особняк леди Эли.

- Да, - кивнул папа, но его взгляд немного потеплел. - Твоя мать устроила и мне грандиозный скандал. Хотела развестись.

- Ого, - выдала я. - Пап, а кто эта леди? Твоя...

Слово «любовница» я не произнесла, но все прекрасно поняли, что именно оно имелось в виду.

- Нет, - ответил отец всё тем же бесцветным тоном. - Элена была женой моего близкого друга. Просто ваша мать вечно пыталась улучить меня в измене.

- Пап, дай мне адрес их имения? - попросил небывало воодушевлённый Эрик. - Да, прошло много лет, но уверен, она меня не прогонит. Да и Макса хочется повидать. Он же тоже уже взрослый. Мы с ним ровесники...

- Он был на год тебя старше, - отец сглотнул и снова опустил взгляд на фотографию.

Был. Это слово прозвучало уже второй раз. Теперь его заметил и Эрик. Уже хотел спросить, но папа заговорил сам.

- Их особняк сгорел. Никто не выжил. Прости, Эрикер. но адрес я тебе не дам. Там давно пустырь. Даже могил нет. Всё уничтожено в магическом огне. Ничего не осталось.

После чего поднялся и вышел из кабинета. Фотографию он забрал с собой.

Глава 18

Скайден

Карамелька старательно делала вид, что я пустое место. Если мы сталкивались с ней в коридорах академии, смотрела мимо, мой взгляд старательно не замечала, и всячески демонстрировала своё превосходство.

И ладно бы так себя вела только она! Но во вторник вечером я столкнулся в мастерской факультета с её братцем, привычно отпустил в его сторону пару колкостей, а он наглым образом пропустил их мимо ушей. Просто, как и Трис, не обратил на меня никакого внимания.

Тут я сдержаться уже не смог.

- Эй, Ремерди, ты часом не начал ли наркоту принимать? Какой-то ты слишком спокойный.

- бросил, остановившись у его рабочего стола.

Только теперь он удостоил меня взглядом, а заметив, что это именно я, странно хмыкнул и снова отвернулся.

- А что, знаешь, где достать? - спросил вдруг. И выглядел так, будто на самом деле готов вот прямо сейчас влить в себя какой-нибудь особый алхимический состав, отправляющий прямым ходом в страну глюков.

- Чего? - выдал я, глядя на него, как на умалишённого. - Ты, папенькин сынок, умом тронулся? Забыл, что бывает с теми, кто подсаживается на такие препараты ?

- Знаешь, Вайд... иди, куда шёл.

Нет, с ним явно что-то не то. Но доставать его дальше я не стал. Отправился в свой излюбленный угол у дальнего окна, достал чертежи, тетрадь с расчётами и принялся за дело.

Задание декана оказалось не просто сложным, а практически невыполнимым. Защитный купол окутывал слишком большую территорию. Слабых мест в нём было немало. Поначалу я хотел просто усилить каждое из них, но из-за огромной площади плетения в нём появлялись всё новые и новые прорехи. Следовало придумать что -то другое. Разработать плетение, которое легло бы поверх имеющегося, закрыв его и многократно усилив. И главное, не вошло бы с ним в резонанс.

Сделать предстояло много. Привычно отгородившись от реального мира наушниками с музыкой, я занялся расчётами. Время за работой бежало быстро. Формулы сегодня складывались почти играючи - мне всего четыре раза пришлось переделать общую структуру рисунка, что само по себе было огромным везением. Обычно удавалось найти то самое, единственно верное решение, раза так с тридцатого. Не удивительно, что сегодня из-за стола я вставал чрезвычайно собой довольный.

Часы показывали почти одиннадцать вечера, за окном давно стемнело. А в большой мастерской кроме моей горела всего одна лампа. в свете которой что-то писал Эрик Ремерди.

Так получилось, что в этот вечерний час мы оказались здесь вдвоём. И ладно я - о моей любви работать по ночам знали все преподаватели и персонал академии. Но Эрикер засиживался тут редко. А сегодня будто и вовсе не собирался уходить.

Скрыв собственные шаги руной подавления шума, подошёл к нему и встал за спиной. Весь стол парня был завален исписанными листами с формулами. Как и я, он искал способ усиления стандартного защитного купола. Но сделал упор не на проникновение, а на возгорание. Причём магическое.

Судя по тому, что я видел, Эрик перебирал все известные ему плетения, способные хоть как-то помочь. Многие из его расчётов были верными и вполне рабочими. Но он всё равно их перечеркнул.

- Что же так заинтересовало тебя, Вайд? - спросил Ремерди, не поворачиваясь. Почувствовал моё присутствие? Теряю сноровку.

- Любопытно, чем же благородный лорд так долго занимается в плебейской мастерской, -ответил я чистую правду. - Здесь же нет ни слуг, ни роскоши, ни прекрасных юных леди. Ничего, способного заинтересовать такого, как ты.

- Такого, как я? - бросил Эрикер, развернув стул. Теперь мы оказались лицом к лицу. - А какой я? Ты знаешь? Что ты вообще обо мне знаешь, Скайден? Ничего.

- Ну, как же? - бросил с усмешкой. - Ты лорд, сын премьер-министра. Наследник титула и огромного состояния. Баловень судьбы.

Эрик посмотрел мне в глаза, а на его губах появилась горькая улыбка человека, который никогда не признается в своих проблемах.